В ноябре 1940 года я находился в Сен-Назере после финиша 5 похода на U-72 и готовился ехать в отпуск. Но неожиданно мне позвонил дежурный офицер и приказал зайти в кабинет к Золеру
, командующему 7 флотилией . «Что ж я натворил?» - подумал я. Пока шёл, вспомнил все свои грехи. Захожу – вообще на секунду оробел. В кабинете сидит… сам командующий подводными силами адмирал Дёниц. После приветствий мне говорят следующее:
- Лейтенант. Командование предлагает вам должность капитана на новой лодке U-95. Берётесь?
- Если Родина прикажет. – по своему обычаю для таких случаев говорю я.
- Хорошо. Лодка новая с верфи, тип VIIC, сейчас идёт в составе прибрежного конвоя через Ла-Манш сюда и скоро будет в Лорьяне. Служить на ней будете во 2 флотилии.
- Господин адмирал, а можно узнать, почему лодка сразу не вышла в 1 боевой поход вокруг Англии с финишем в Лорьяне, как это обычно делается?
- Потому, лейтенант, вас и ставят капитаном. Первый кандидат срочно поехал в Италию, там свои причины. Второй неожиданно свалился с обострением язвы, на несколько недель из строя вышел. А 1-й вахтенный офицер на U-95 совершил на VII-ке только один боевой поход, до этого служил на «двойке». Так что решили, что лодку он перегонит вдоль побережья сюда, а тут найдём капитана. Так что, КАПИТАН, СРОЧНО сегодня вылетаете со мной в Германию на командирские курсы, экстерном их проходите, и в декабре принимайте лодку в Лорьяне. Желаю успеха. Если конечно вы согласны пожертвовать отпуском. Задача – за декабрь устранить все недоработки, подготовить экипаж, и в начале января 1941 года выйти в море.
- Слушаюсь!

Следующие 3 недели были сумасшедшими. Прилетели с Дёницем в Германию на его самолёте(раньше самолётами не летал, только один раз на планере!), срочно на командирские курсы и срочно в Лорьян.
3 декабря в Лорьяне представился командиру 2-й подводной флотилии Хайнцу Фишеру и с ним пошёл принимать лодку.

Ну а дальше… Весь декабрь регулировали системы(тут ещё проблема в том, что лодку срочно достраивали и многие приборы были не последних моделей, в том числе гидрофоны, придём - поменяем). Также мы тренировались в море возле Лорьяна и на базе, подбирали недостающих людей в экипаж. Я постарался сразу установить в экипаже нормальные отношения, тем более кто чего стоит покажет только боевой поход. Хотя на лодке в основном новички. Более-менее опытны только Аккерман(1-й вахтенный офицер) и я. Ланг, наш инженер, имеет только 1 боевой поход в 1940 году в Норвегию, а затем достраивал нашу U-95(говорит, что знает её, как свой мотороллер!). Также интересный персонаж 2-й вахтенный офицер Вайс, он горячий сторонник морской артиллерии(отец его был комендором на крейсере в I Мировую). Он большой поклонник Лотара фон Арнольда де Ла Перьера, лучшего нашего подводника I Мировой войны, который потопил 192 корабля. По словам Вайса, де Ла Перьер вообще больше любил пушку, чем торпеды, и имел на борту супер-снайпера наводчика, который иногда топил небольшой транспорт 2-3 снарядами. В-общем, наше 8,8-см орудие не менее важно, чем торпеды. Я организовал артиллерийские учения, Вайс действительно умеет стрелять – с расстояния в милю не менее 6 из 10 снарядов в цель типа 2000-тонный транспорт.

Рождество и новый, 1941 год мы встречали в Лорьяне.

Итак, все припасы и грузы доставлены в лодку и утрамбованы до предела. 3 января мы максимально как могли были готовы и наконец-то выходим в море! Нас провожают командующий нашей 2 флотилией и командир порта. Также много народа, который не смог поехать в Германию на рождество. Район патрулирования – восточнее банки Роколл. Это так называемые «Западные подходы», главный участок морского фронта. Так как поход у нас первый, приказано рискованных ситуаций избегать, и не атаковать, если не уверен. Но это мы будем посмотреть…

Бискайский залив пересекли без особых проблем, 3 раза налетали самолёты, но мы вовремя ныряли под воду, эти важнейшие тренировки не прошли даром.
10 января огибали в надводном положении Ирландию с запада. Погода хорошая, дело идёт к вечеру. Вдруг верхняя вахта докладывает, что видит транспорт, идущий с запада. Решаю погрузиться и незаметно осмотреть его из под воды. Подходим, смотрю через перископ и вижу АНГЛИЙСКИЙ ФЛАГ и НЕТ артиллерийских орудий. Законная добыча! Приказываю Вайсу и его «орлам» готовиться! Выныриваем метрах в 800 от транспорта. Вайс стреляет в ватерлинию. Приказываю семафором остановиться, покинуть корабль, пугаю, чтоб не вздумали включать радио и запрашиваю название и тоннаж. «Доррис», 2606 тонн. Шлюпки отходят, Вайс расстреливает «корыто», не бог весть, но боевой счёт открыт!!! Все на борту довольны. Ещё бы: мы открыли счёт до прихода на позицию и не истратили ни одной дорогой во всех смыслах торпеды!
11 января приходим на позицию и начинаем поиск восточнее банки Роколл. Двое суток ничего. Интересно другое – вопреки прогнозам и статистике для зимы этого района погода всё время держится хорошая. Скажу больше, хорошей она была практически весь поход, до 10 февраля ни одного шторма. Но не будем забегать…
13 января решаю переместиться западнее банки Роколл. Посмотрим, что там. Идём и видим на горизонте западнее нас довольно большой пароход быстро идёт курсом строго на юг. Непонятно, он что из Исландии идёт? И почему на юг? Может нейтрал? Решаю, держась от него примерно в 11 км, идти параллельно, чтоб обогнать его и осмотреть. Идём какое-то время, всё спокойно… Внезапно пароход увеличивает скорость и начинает передавать в эфир «SSS» и координаты. ЧЧЧЁРТ!!! КАК он нас заметил? Командую - право на борт 90 градусов, Вайс к орудию, полный ход. Быстро движемся к пароходу. Если на нём есть орудия, успеем погрузиться. С 2.5 км. Вайс начинает обстрел. Несколько снарядов попадают в него, пароход останавливается и команда спускает шлюпки. Подходим к нему: это какой-то грек. Италия, наш союзник, воюет с Грецией, значит это враг. Спрашиваю семафором название. Они «включают дурака»:
- Hellas, empty, don’t shot, not speak English.(Греция, пустой, не стреляй, не говорю по-английски ).
Ну и чёрт с ними. Пароход на 7000 тонн(позже узнали, что 6883). Ближе километра не подходили – курс нестандартный, заметили нас издалека, а вдруг судно-ловушка? Но Вайс благополучно расстреливает и этого. Есть два!

Всю следующую неделю напрасно жгли топливо – океан вымер. Ничего. И из штаба ничего. Мы только знали, что западнее нас работает «завеса» из десятка лодок, оттуда шли рапорта на берег. У нас ничего. Правда однажды ночью погрузились послушать горизонт. Я просто, находясь на мостике что-то почувствовал… Ч-что-то не то! Погружаемся: справа с носа слышим 4 военных корабля. Три видимо эсминца плюс что-то большое. Это явно англичане, но они удаляются. Мы их не догоним по любому. А с кормы … Звук непонятный и негромкий. Поднимаю перископ: с кормы в метрах 400-500 от нас… тоже перископ подводной лодки. Наша, не наша? Решаю от греха уходить: из штаба не было известий, что тут другая наша лодка. Уходим.
Наконец 20 января с берега пришёл приказ атаковать конвой, идущий из Канады курсом строго на восток. Но мы южнее миль на 120! На большой скорости пытаюсь к ночи выйти восточнее конвоя.
Ничего не видим. Ночью поворачиваем навстречу конвою и погружаемся на 60м. В темноте УСЛЫШАТЬ конвой легче, чем увидеть. Хотя у нас гидрофоны устаревшие. Приказал всем, кроме вахтенных отдыхать и сам лёг на койку…
В час ночи акустик будит меня: «Командир, транспорт слева по носу идёт на нас». Беру наушники: «Хух, хух, хух, хух». Да, действительно транспорт. Но ОДИН! А где конвой? Поднимаю команду. Сближаемся с транспортом, вижу его в перископ: где-то 8000 тонн, английский флаг. Вайс хочет расстрелять и этого. Я отклоняю: тут где-то рядом конвой, вдруг «клиент» вызовет эсминцы, нам мало не покажется. В 2 часа ночи выпускаем 2 торпеды с магнитным взрывателем. Попадание одно, транспорт остановился и начал медленно тонуть на ровном киле. Ждали ещё минут сорок, команда уже спустила шлюпки и они отошли. Ладно, всплываем. Вайс добивает «клиента» десятком снарядов. Подходим к шлюпкам:
- Кто такие?
- Китобойная база «Рэйнбоу-3», Лох Ю, 7959 тонн, груз китовый жир и мясо.
- Где конвой?
- Не знаем, у нас сломался двигатель, мы от него отстали.
Врут скорее всего про конвой. Ну не важно. Ныряем, под водой меняем курс и идём на юг. К вечеру 21 января топим ещё один малый сухогруз на 2133 тонны. Хотя это конвой от нас ушёл…

В следующие 2 недели мы не встречали одиночных судов. Были конвои, но они были или слишком далеко или мы не успевали на перехват. В конце января получили особое задание: немецкий рейдер идёт в Норвегию южнее Исландии, надо осуществить дальнее прикрытие: занять позицию между ним и Скапа-Флоу, откуда для перехвата рейдера вышла английская эскадра. Идём на север, тратим топливо. Ничего. Потом из штаба сообщают, что эскадра ушла на базу, а рейдер благополучно проскочил.
Начало февраля, уже месяц мы в море, заканчивается еда и топливо, но торпеды почти все целы, хоть 4 корабля и потоплено.
3 февраля из штаба приходит приказ: перехватить важный конвой из танкеров, идущий на север Шотландии. Хотя мы чуть севернее, но других наших лодок близко тут нет. Плохо, что слишком близко база Сторноуэй. Начинаем перехват.
4 февраля часов в 8-00 видим дым на горизонте. Но скоро выясняется, что мы вообще сзади конвоя. Конвой почти дошёл до о-вов Внешних Гебрид и повернул на юг прямо у нас перед носом.
Пытаюсь перегнать конвой, держа его справа. Как назло утро и очень хорошая погода, видимость прекрасная. Скорость конвоя узлов 8. Да ещё видим, что между нами и конвоем эсминец ходит зигзагами, до него километров 7, но он кажется нас не видит. Через некоторое время всё же нервы у меня не выдерживают эти игры и я приказал погрузиться и идти под водой. Заметят – будет очень плохо, Шотландия рядом, подмогу вызовут, самолёты, а тут ещё глубины малые. А конвой стопроцентно уйдёт. Погружаюсь и на 4 узлах иду за конвоем. Вечером всплываю и начинаю погоню. А тут ещё выясняется, что мы с конвоем идём в направлении немецкой минной банки, что я увидел на своей сверхсекретной карте для командира. Не хватало ещё на своей мине подорваться. Беру ещё восточнее от греха. В конце концов конвой обходит банку левым бортом, а я правым.
После 9 часов вечера идём на юг и видим, что конвой повернул на восток! Прямо на нас! Но там эсминец и ещё корвет и ещё один. Погружаюсь и ме-едленно иду на перископной глубине. Смотрю на танкеры: ну и громадины! Тысяч по 15-20 тонн. Сближаемся. Но с нами сближается и эскорт. В итоге эсминец у нас в 2500 м. с кормы, а корвет в 2000 м. с носа. Танкеры дальше. Вдруг оба эскортных корабля остановились совсем и начали переговоры друг с другом и с танкерами семафором. Я тоже остановил лодку и приказал соблюдать СТРОЖАЙШУЮ тишину: даже выключить гирокомпас и ходить босиком, а лучше вообще не ходить. Смотрю в перископ. Они переговариваются минуту, другую… Корвет стоит, эсминец то стоит, то движется на 2-3 узлах.
Ах ну ладно, рискнём пока корвет стоит на месте. Одну торпеду T-I запускаю по корвету, ещё 2 штуки электрических T-II по ближайшему танкеру. Тут же убираю перископ и начинаю медленное погружение на 120 м. Ждём… Взрывов нет. И тут включаются гидролокаторы. Что за дела? Скорее всего, хоть и темно, с корвета увидели след торпеды и увернулись. (А танкер? Потом с офицерами мы пришли к выводу, что танкер был очень большой и мы неправильно определили расстояние, скорее всего он был дальше 3 км., и торпеды просто не дошли до него).
Но теперь атака на нас! Гидролокаторы, бомбы пошли. Тут небольшие глубины, 130-150 м. и взрывы дают множественное эхо от дна моря. На полной скорости в этих шумах-реверберациях ухожу под конвой, включаю бесшумный ход и начинаю всплывать. Пока всё это происходило, ребята зарядили ещё 1 торпеду, теперь у нас 3 выстрела.
В 22-10 поднимаю перископ и обнаруживаю себя в окружении транспортов. До них метров 500-700. Моментально в перископ упирается чей-то прожектор и рядом хлещет пулемётная очередь. Успеваю осмотреться и убираю перископ. Через минуту мы готовы к стрельбе. Поднимаю перископ и одну торпеду из кормового запускаю по танкеру 9-10 000 тонн, 2 других из носовых, по ещё большему танкеру. В упор. Носовые поставил на 6 метров глубины: не до справочника.
Три взрыва! Есть. Попадание в танкер сзади. А вот спереди курьёз: перед танкером борт к борту оказалось мелкое грузовое судно на 2000 тонн, оно словило торпеду и сразу пошло на дно за пару минут. Вторая попадает в танкер, но он очень большой и одной штуки в борт ему мало.
А нас уже ищут! Погружаюсь опять почти до дна и на 130 м. глубине начинаю уходить к западу в хвост конвоя. Три корабля гоняют нас, но почему-то не настойчиво и мы отрываемся. Они же удаляются с конвоем на восток.
За полночь всплываю и поднимаю перископ. Горизонт вроде бы чист. Всплываем, смотрим.
Очень ясная ночная погода. Километрах в 6-7 неподвижная тень на воде. Присмотрелись – это тот танкер, который мы подстрелили из кормового. Погружаемся, подходим к нему. Везде разлита нефть. Ох засрём мы перископ. Из пушки добивать нельзя – эсминцы набегут! Перезарядили все аппараты. Пускаем одну торпеду – взрыв, но танкер не тонет. Ещё одну – затонул. Из конвоя потоплено 2 судна, одно повреждено. Но не те потоплены, что я хотел! Громады по 20000 тонн ушли. Ну ничего, это первый наш выход, да и тут очень неудобно атаковать возле берега и вражеских баз. Позднее мы узнали, что потопили сухогруз на 2108 тонн и танкер на 8599 тонн.
Итак раннее утро 5 февраля. У нас осталось 4 торпеды. Уходим на запад в подводном положении подальше в открытый океан. Рассветёт чую тут толпа самолётов и эсминцев будет. Около 5 утра слышим, что прямо по носу ещё идёт транспорт! Англичанин 5300 тонн. Поднимаем перископ и топим его 2 торпедами без всяких затей.
Весь световой день 5 февраля проводим под водой, ползём на запад в открытый океан. На горизонте слышны эсминцы. У нас ещё 2 торпеды, хотя всем уже хочется домой. После 17-00 всплываем и идём на запад в надводном положении. Около 19-00 видим, что навстречу нам идут ещё 2 транспорта! Сближаемся на перископной глубине и начинаем выяснять что и как. Флаг на переднем английский, транспорт примерно 5500 тонн. Пушек точно нет. Второй – специфический транспорт для перевозки боеприпасов на 6800 тонн. Значит 99%, что тоже англичанин, правда тут орудие вроде видно.
Пускаю по переднему в упор торпеду с магнитным взрывателем. Взрыва нет. Разворачиваюсь и пускаю по нему последнюю торпеду из кормового. Опять нет взрыва! За каким дьяволом я опять поставил этот магнитный взрывать? Или может осадку неправильно выставили? Начинаем уходить, торпед нет, транспорта целы(с боеприпасами из Америки!), обидно до соплей. Тут в дело вступает наш артиллерийский гений Вайс:
- Командир, у нас ещё больше сотни выстрелов к пушке. Скорее всего на обоих кораблях боеприпасы. Если даже на заднем есть орудие, какой дурак начнёт перестрелку, если под ним склад с 5000 тонн снарядов? Всплываем, я их с 3 километров разнесу.
- Всплываем! В эти дни масть нам идёт.
Дальше всё пошло так, как и говорил Вайс. После начала обстрела они сообщили по УКВ, что они сдаются, на борту обоих кораблей боеприпасы, они всё понимают и без претензий и они только просят дать им отгрести подальше на шлюпках, я дал 20 минут. Гребли они как на чемпионате мира! Ну это понятно. Сами корабли встали рядом. Вайс расстрелял их один за другим с расстояния в 2800 м. Взрывы были слабее, чем мы ожидали, видимо взрывался только один отсёк или ящик и корабль тонул. Рвануло бы всё, могло достать и нас за 3 километра, мы конечно рисковали.
Но всё, уходим.

На следующий день настроение было праздничное – ещё бы, потоплено 9 транспортов на 50 000 тонн, вот это первый выход. Мы шли домой вдоль побережья Ирландии. Тут то нас и подловил самолёт, зашедший со стороны солнца. Его поздно заметили вахтенные и мы не успели погрузиться.
Взрыв бомбы недалеко от носа, лодку тряхануло. Я был сбит с ног, но вскочил и скомандовал:
- Осмотреться в отсёках! Боцман, стоп погружение на 40 метрах. (Тут ещё глубины малые, мель в океане, можно об дно убиться).
- Командир, вода просачивается в торпедный отсек.
- Инженер, займитесь.
В целом ничего особо страшного не случилось, нам повезло. Воду откачали, торпед у нас уже нет, ночью всплыли и пошли дальше в надводном положении. Я выступил перед командой, разобрал этот случай и жёстко приказал не расслабляться до Лорьяна! Масса случаев таких. Поход ещё не закончен. Мы ещё не «привезли» 50000 тонн.
Дальше без особых событий мы пришли в Лорьян 10 февраля. Встречать нас прибыл сам адмирал Дёниц.

Уточнённый итог: потоплено 9 транспортов, 47791 тонн ( 2606+6883+7959+2133+2108+8599+5293+5405+6805). Еще один 20000 тонный повреждённый танкер англичане дотащили до Лондондерри, но с него половина нефти вылилась.

К 10 мая достигли Канарских островов и пошли мимо них. Две недели после французского конвоя не встретили ни одного корабля. Ночью 10/11 мая прошли пролив между островами Фуэртевентура и Гран- Канария и идём на юг в подводном положении. Все спят.
Где-то в 4 утра меня трясёт акустик: «Командир, по носу шум винтов транспортов, мне кажется идут прямо на нас, такое впечатление, что шум двоится.». Встаю, поднимаю команду, всплываем и быстро идём навстречу транспортам. Ночь, луна, погода хорошая, но волны довольно крупные. Мы ещё не знали, что эти волны скоро спасут нас от БО-ОЛЬШИХ неприятностей. Действительно видим 2 транспорта идут на север в кильватер узлов 8-9. Спереди меньше, сзади побольше. Как обычно объявляю тревогу, приказываю готовить 2 торпеды, но решаю нырнуть и посмотреть ближе. Это могут быть наши друзья испанцы, тут у Испании полно территорий во владении. Или португальцы.
Подходим к ним, они у нас слева, смотрим в перископ: сначала непонятно, флаг вроде похож на португальский… На переднем транспорте орудий точно нет. Тут до меня доходит: они идут С ЗАТЕМНЕНИЕМ!!! ЗАЧЕМ нейтральному судну в войну идти с потушенными ходовыми огнями? «Нейтралы» наоборот по ночам включают вообще всё, что может светить! Приказываю готовить одну торпеду по заднему (5500 тонн), а передний поменьше Вайс будет топить из пушки.
Пропускаем передний, так и есть, с близкого расстояния кормовой флаг британский. Разворачиваемся носом, прицеливаемся в задний, дистанция метров 600, я смотрю: на корме тоже британский флаг.
«Огонь!». Торпеда врезается в транспорт и он сразу валится на левый борт. На маленьком переднем я уже рассмотрел корму, там орудий нет, приказываю всплывать и готовиться Вайсу с комендорами. Они уже давно готовы и стоят с выстрелами к пушке в руках.
Всплываем, Вайс вылетает наверх, за ним другие комендоры, за ними я. До переднего транспорта метров 500-600. И тут по надстройке бьет пулемётная очередь!!! С переднего транспорта. Еще больше пуль попадают в воду вокруг лодки. Я благим матом ору: «ЛОЖИ-ИСЬ! Вайс назад! Срочное погружение!!!». И прыгаю по трапу обратно в лодку. Парни за мной, а мы уже погружаемся.
- Все живы?
- Все.
Да-а, пронесло… Нас спасло то, что на море было довольно сильное волнение, волны метра 2, транспорт впереди небольшой(2500 тонн), и его, как и нас, здорово мотыляло на зыби, так что пулемётчик не мог держать прицел. Иначе положил бы всю команду комендоров с Вайсом во главе.
Еще нас спасло мое улучшение. Пользуясь своим опытом горных походов я придумал сумку для снарядов с лямками, типа рюкзака, так чтобы одеть ее на спину в надстройке и идти к пушке, а руки свободные. Таких сумок у нас три, в сумку влазит 1-2 выстрела к пушке 8,8 см., больше тяжело тащить. Так что Вайс быстро вернулся обратно имея руки свободными, и даже сумку с плеч не бросил! Он и не бросит! Эти все темы для него святое дело!
Короче нырнули мы с перепугу метров на 60. Ладно все в порядке, никто не пострадал, всплываем обратно, я смотрю в перископ: задний почти затонул, передний уходит узлах на 10. Медленно идём за ним. Я дождался, пока он уйдет на 2000 метров и приказал всплывать носом к нему. Всплываем, комендоры занимают места и Вайс открывает огонь. В эфир разумеется транспорт дает «SSS» c координатами. С транспорта отвечают с пулемета! Причем крупнокалиберного(судя по вмятинам на рубке). Но им очень далеко, да и волнение на море сильное, так что они по нам не попадают, хотя очень неприятно. Я даже еще увеличил дистанцию, метров 2300. Вайс стреляет, но тоже из 3-4 выстрелов попадает 1 раз, лодку мотыляет зыбь. Истратили мы около 60 снарядов, пока наконец транспорт перестал отстреливаться, был весь охвачен огнем и стал явно садиться в воду. Подходить к нему не стали, вернулись обратно к первому «клиенту». Он уже затонул, на воде плавают обломки и люди в спасжилетах. Спрашиваем их название и тоннаж судов, они отвечают «Борнмут» 5286 тонн и «Мак-Кормик» 2627 тонн(что стрелял по нам). Грузы, говорят, разные для Англии из Южной Африки. Спрашивают, что делать? Я отвечаю, что пусть спросят своих друзей с пулемётом, которые плавают в 3 км. отсюда. Не стали бы они стрелять, спустили бы нормально шлюпки и поехали бы оба экипажа на них, до острова Гран-Канарии 50 км. на северо-запад. Они слёзно просят помочь им. Ну, если подумать, передний транспорт сигнал бедствия давно уже передал. Так что себя мы не раскроем, «Мак-Кормик» покойный это уже сделал. Ладно, приказал связаться с портом Лас-Пальмас и попросил испанцев забрать пострадавших. Они сказали вышлют что-нибудь утром.
Затем послали донесение в Лорьян, получили приказ продолжать поход, погрузились и пошли на юг под водой.

15 мая 1941 года мы уже почти достигли 22 параллели и продолжали идти к Дакару, где мы и должны патрулировать. После обеда получаем сообщение из штаба: конвой! Строго на запад от нас, расстояние примерно 80 миль, идёт на север на 8 узлах. Приказывают догнать и атаковать самостоятельно, «стаю» тут не соберешь, не из кого. Рассчитываю перехват так, чтоб догнать конвой после полуночи и атаковать в темноте. Поворачиваем и идём полным ходом на северо-запад.
Конвой мы догнали только после 2 часов ночи 16 мая, он чуть изменил курс – взял левее и отдалился от нас. В темноте выясняем ситуацию, посылаем донесение и получаем приказ на атаку. В конвое много больших транспортов, но они в середине. Обгоняем конвой, начинаем сближение с правой стороны в надводном положении. Море не очень спокойное. Конвой справа охраняют не менее 2 кораблей. Выясняем, что оба они – новейшие фрегаты типа «black swan» («черный лебедь») водоизмещением 1250 тонн. На них вполне могут быть радары. Поэтому я приказываю занять перископную глубину и сближаться так.
В итоге мы сближаемся с конвоем, а с нами сближается передний «черный лебедь». Он меня беспокоит намного больше конвоя, и когда подходит ближе 2000 м., я приказываю перейти на бесшумный ход и соблюдать строгую тишину, выключаем гирокомпас, идём по секундомеру, я рисую на планшете наш курс сближения. Перископ поднимаем иногда. «Лебедь» идет ровно, но нас не слышит. Решаю атаковать его. С 1300 м. запускаю по нему T-II из кормового с магнитным взрывателем, сразу же убираю перископ и ныряю на 60 м. Взрыва нет! Да что ты будешь делать!? Надо было ближе подпускать, угол 220 градусов слишком велик, и целиться надо чуть перед форштевнем. Но он нас не слышит! Хотя мы винтами к нему. Заметим на будущее: «черные лебеди» не так и хороши, с километра на бесшумном ходе при небольшом волнении лодку не слышат.
Начинаю всплывать, кормовой аппарат сейчас пуст, в лодке тишина. Смотрю в перископ, сзади 2 «черных лебедя», но между ними и лодкой маленький транспорт! Так они нас не услышат, он весь диапазон забивает! Спереди весь конвой. Одну торпеду в близкий транспорт на 5500 тонн, до которого 1500 м, две другие в транспорт боеприпасов в примерно в 2000м., этот силуэт нам хорошо знаком. Одна на магнитном, другая на ударном взрывателе. Тут же ныряю на 120м. и начинаю уход под конвой. 50, 60, 70 метров, первая торпеда взрывается как ей положено, а вот дальше… Я первые 2-3 секунды думал, что земля раскололась и наступил конец света!!! Меня с перепугу(да и всю команду) чуть сердечный приступ не хватил! Реально думал: «ВСЁ! Alles kaput.» Страшнейший удар и лодку швыряет в глубину! Все падают с ног. Ещё удар, послабее. Я катаюсь внизу по палубе и ору:
- Команда, все нормально, торпеда достигла транспорта с боеприпасами, так все нормально! Просто он взорвался! Осмотреться в отсеках!
У нас все нормально, идем под конвой на 120 м. глубине, я приказываю начать перезарядку торпедных труб. Наверху точно не до нас. Трубы перезаряжены, у нас сейчас 2 выстрела в носу и 1 в корме. Всплываем на перископную глубину.
Сзади оба «лебедя», до них чуть более 1500м. Один кормой к нам без хода, другой почему-то идет на юг. Спереди вижу большой транспорт больше 10000 тонн, но до него более 2500 м., почти предел для торпед T-II. Все транспорта стоят как стадо, носами туда-сюда. Да-а, хороший взрыв был. Стреляем 2 передними по этому транспорту, 1 заднюю T-I все ж не утерпел, запустил на 45 узлах по «лебедю». Опять же, не рискую, сразу ныряем на 130 метров и начинаем уход в хвост конвоя. По «лебедю» опять мимо!!! Да что за невезение… Из передних взрывается одна, да и то позже положенного времени. Затем акустик докладывает, что в той стороне взрываются котлы затонувшего судна. Ну это явно транспорт меньше, не 10000 тонн. Уходим на юг, нас никто не преследует, все же мы потопили 3 судна, хотя не самых крупных, и не получили в ответ ни одной глубинной бомбы!
Всплыли, доложили обстановку, получили приказ конвой дальше не преследовать, а идти на юг в район патрулирования возле Дакара. У нас ещё 6 торпед. Всё же я вернулся и обследовал место атаки на конвой. Ничего особо интересного, очень много обломков. Итак, идём дальше на юг. Торпеды решаю тратить только на «крупняк», их мало.
(Позже мы узнали, что третьим потопленным в этой атаке опять был небольшой транспорт на 3604 тонны, по 10000 тонному мы промазали, но одна торпеда нашла себе в куче другую цель. Конвой же от взрыва боеприпасов на транспорте пострадал очень сильно, врагов полегло немало. Половина кораблей еле дотащилась до Канар, где встали на ремонт. Позже Адмиралтейство даже издало приказ избегать включать в конвои транспорты, груженые боеприпасами. Один транспорт, шедший в балласте, эскорт вообще добил, сняв команду. Но нам его не засчитали, об этом стало известно много позже. )

11 июня белым днем, уже примерно на широте Лиссабона, буквально напоролись на сильно охраняемый конвой, идущий из Гибралтара. Погода отличная, море спокойное. Я передал координаты в штаб и решил уходить в подводном положении. Ведь торпеда всего одна. То ли нас запеленговали, то ли у эскорта был радар, но нас начали преследовать и даже бомбить, правда вяло и неточно. Бомб сбросили всего десяток, но было очень неприятно! Прежде всего психологически. Ну ушли.
На подходе к Бискайскому заливу самолет FW-200 обнаруживает еще один конвой недалеко от нас!
Да что ты будешь делать? 2 конвоя за 3 дня. Такое бы в начале похода – и в Африку бы не пришлось тащиться. 14 июня приходим в Лорьян, я сдаю дела и в отпуск.
Итог похода 9 транспортов(5286+2627+5452+6805+3604+5350+5484+5236+3458) тонн + 1 эсминец(1188 тонн). Всего 44490 тонн.

После окончания второго похода на счету «кракена» было уже 19 потопленных судов и я в душе рассчитывал на Рыцарский крест. Но я его не получил по формальной причине того, что я «отказался от атаки на целых три встреченных конвоя и не дотянул до положенных 100000 тонн потопленного тоннажа». Я возражал, что командир САМ решает как и когда атаковать и у меня была всего одна торпеда, но тем не менее… В тот момент вообще какая-то непонятная ситуация с Рыцарскими крестами была – вернувшийся после нас Хесслер(U-107) с 14 потопленными судами(рекорд!!!) и тоннажем более «сотни» крест тоже не получил сразу, а только потом.
Но я не очень огорчился, и настаивал на том, что я поступал правильно, тем более у меня было предчувствие, что свой запас везения во 2 походе «кракен» исчерпал и надо срочно возвращаться.
Не последний у нас это поход. Война еще надоест нам…
Тем более 22 июня произошли известные события.
22 июня 1941 года я был в отпуске и находился на острове Рюген, где принимал участие в древнегерманских языческих ритуалах. После обеда как гром среди ясного неба пришло известие о
начале войны с СССР. Я не буду вдаваться в долгие подробности германо-советских отношений в 1939-1941 годах, скажу только, что другого выхода у вермахта не было…
Но меня больше заботил морской фронт на Западе, куда после отпуска я в июле и вернулся. Пока мы готовили «кракен» к походу(опять идем в Африку), пришло известие о том, что американцы захватили все германские и итальянские транспорты в портах США. И заморозили все счета германских и итальянских структур в своих банках. Захват судна – фактически акт войны! Я, да и большинство из нас, давно знали и понимали, что рано или поздно открыто с США воевать придется. Но пока же нам сообщили, что американские и прочие панамские суда все равно не трогать.
Кроме того, после отпуска я собрал команду для серьезного разговора. Сказал я следующее:
- Друзья мои! Игрушки давно кончились. Теперь война будет действительно идти не на жизнь, а на смерть. Про Восточный фронт вы знаете, война с СССР это ОЧЕНЬ серьезно! Кроме того, нас уже разрекламировали в газетах, так что, чувствую, англичане теперь ПЕРСОНАЛЬНО за нас возьмутся всерьез. Новые правила будут такими: вне базы слово «кракен» ВООБЩЕ не произносить! Можно только на территории Германии. Далее – НИКАКИХ отношений с французскими девками, тем более с проститутками. Неизвестно, сколько их работает на английскую разведку. У кого нет женщин в Германии, дружить только с нашими на базе. Кто нарушит приказ - будет списан с лодки немедленно. Пока все!
Итак, скоро опять пойдем в длинный поход а побережью Африки. Пока же готовим лодку и интересуемся событиями на Восточном фронте. Тут не могу не упомянуть один интересный факт.
В Лорьяне имелся один своеобразный бар-ресторан. Назывался он «la Garde Blanche» («Белая Гвардия»). Управлял этим рестораном эмигрант из России. Четверть века назад в России была гражданская война. Большевики(«красные») воевали против русских(«белых»). Управляющий был офицером белой(русской) армии. Но «красные» большевики победили, и много русских бежало во Францию, в том числе и он. Себя он называл belogwardeez. После 22 июня многие наши офицеры с базы, в том числе и я, направились в этот ресторан, где стали расспрашивать управляющего о России, о большевиках и других подробностях. Например о русских городах, в которых идут важные бои. Он нам многое рассказывал, подробности о большевиках нам не понравились. Кормили же, да и поили там тоже очень хорошо, и я даже договорился о скидках на коллективные посещения и банкеты.

После полуночи выходим в точку перед конвоем. На море волны, на небе переменная облачность, но видимость для ночи довольно хорошая. Опять решаю атаковать, а потом радировать, Франция далеко, пока связь установим, проблемы могут быть. Подходим к конвою на встречных курсах в надводном положении, в такую погоду нас не засекут. Видим, что конвой имеет нестандартный вид: примерно 10 колонн по 3 транспорта в каждой, спереди эсминец. Другого эскорта не видно. Этакий прямоугольник. Слабо охраняемый конвой? Посмотрим…
   Когда до эсминца остается примерно 6000 м. решаю, что надо нырять. Погрузились и идем на перископной глубине. Эсминец идет зигзагами впереди конвоя нам навстречу. Видно, что это не эсминец, а фрегат «чёрный лебедь». Проходит у нас по левому борту в 2000 м. Я в принципе спокоен: мы уже проверяли, в таких условиях «лебедь» нас и с километра не услышит. Слышим и другие эскортные корабли, но почему-то их не видим. Итак «лебедь» сзади, что атаковать? Левее вижу большой танкер, до него около 4000 м. Заранее поворачиваю налево и начинаю идти перпендикулярно конвою к этому танкеру, скорость увеличиваем, тут нас не услышат, транспорта глушат всё. Танкер затемнен, значит наш «клиент»! С полутора километров 2 торпеды в танкер, еще одну в другой транспорт на 3700 тонн и заднюю в транспорт на 7000 тонн в упор. Погружаемся и начинаем уход. Слышим 4 взрыва! Вот это «урожайный» поход! Нас никто не преследует. Всплыли позади конвоя, конвой уходит. Связались со штабом, доложили. У нас 2 торпеды, получили разрешение возвращаться. Утром обследовали место атаки, судя по размерам нефтяного пятна танкер на 10000 тонн затонул! Два других корабля тоже, что потом подтвердилось. Опять 9 транспортов! Ну это самый удачный наш поход – нам все время везёт!
   Начинаем долгий путь домой на север.
Ну тут неприятных событий никаких. Пекутся торты(вот мы их любим!) или пироги с мясом(мясом является тушенка). Также и с рыбой( консервы французские сардины). Тунца бы поймать… Идут чемпионаты по скату и покеру. По дороге встречаем две наши «девятки», идущие на юг Африки. Слили им часть топлива и отгрузили еды. Больше не встретили никого, даже самолеты в Бискайском заливе не атаковали, хотя погода отличная летняя. 16 сентября по радио связались со штабом и заказали банкет в «Белой Гвардии» и 17 сентября 1941 года прибыли в Лорьян, где Дёниц вручил мне Рыцарский крест и кучу крестов поменьше для команды. Прибывшие с ним журналисты написали кучу статей на тему морских чудовищ – «кракенов».

Итог третьего похода: 9 транспортов( 5704+3730+11640+5231+8423+8420+3742+6805+10735 ),
всего  64430 тонн. Всего за 3 похода 28 судов на 156711 тонн.

Прибыв в Лорьян я вновь энергично взялся за службу. Событий в то время происходило много. Пока вермахт буксовал под Москвой, на морских фронтах события шли одно за другим. В Средиземном море англичане потеряли авианосец. В Атлантике главным же было то, что с США уже началась почти открытая война: 31 октября американский эсминец «Рубен Джеймс» атаковал нашу лодку U-552. На беду американца это оказался наш опытнейший ас Эрих Топп. Он уже не мог дальше терпеть: вышел из под атаки, развернулся и потопил эсминец 2 торпедами. Американцы уже последние приличия не соблюдают. Ну то, что с ними война будет, мне опытные люди говорили еще в 1936 году. Хотя пока все еще действует приказ не нападать первыми на суда и корабли США и их сателлитов, даже в составе конвоев.
   Четвёртый выход «кракена» в море был назначен на 13 ноября. Но я в последний момент перенёс выход на один день, чтоб не выходить 13-го, да и доктор наш ждал какие-то специальные лекарства.
   Поздно ночью 13 ноября меня поднял с постели телефонный звонок из штаба: «Тревога!!! Взрыв в укрытии для лодок! «Кракен»  пострадал!». Срочно бегу на стоянку лодок(«конюшню»). Там уже толпа народу, гестапо опрос людей ведёт. Добегаю до стоянки «кракена» - лодка в бетонном укрытии садится кормой в воду. Прибывают наши. Начинаем принимать меры. Там мелко, поэтому решаю просто перекрыть люк в центральный пост(он 100 м. глубины держит), тем более лодка забита припасами и работать очень тесно.
   Да-а, прав я был – займутся англичане персонально нами. А разведка у них лучшая в мире…
Утром начинаем разбираться. Откачиваем воду – корма сильно повреждена. Деформированы гребные валы, винты, 5-й торпедный аппарат ну и так далее. Выясняется, что диверсанты прикрепили магнитную мину к корме лодки под водой. Как они сюда проникли? Ну это дело гестапо выяснять, а наше дело ремонтировать! В целом ничего страшного нет, потому что лодка в базе, я выход задержал! А иначе потонули бы мы в море километрах в 100 от берега и концов никаких…
«Будем считать что нам повезло и мы живы! А «кракен» мы починим. У него шкура железная.» – сказал я команде.

   Дальше произошло много событий и изменений. Во-первых Дёниц решил перевести «кракена» в
1-ю подводную флотилию в Брест. В Бресте база намного серьёзнее в смысле ремонта, да и в смысле безопасности. В декабре мы и переехали, правда пока на буксире. Во-вторых на морских фронтах события сыпались как из рога изобилия: в конце ноября Англия теряет линкор «Barham», в декабре князь Боргезе взрывает ещё два линкора, 7 декабря Япония атакует Пёрл-Харбор и уничтожает 8 американских линкоров. 10 декабря японцы топят ещё два английских линкора, 11 декабря наконец вносится ясность: Германия объявляет войну США, хотя фактически война с США идёт уже много месяцев. Немедленно начинается подготовка к операции «Паукеншлаг» - атаке подводных лодок на коммуникации у побережья США. В-основном туда должны были идти «девятки», но мы с другими командирами «семёрок» и механиками плотно изучили вопрос и пришли к тому, что «семёрка» на пределе дальности всё же может «достать» до побережья США.
Командир флотилии Ханс Кохауц одобрил нашу инициативу.
   Наступил 1942 год. Мы ремонтируем и модернизируем «кракена». Оборудования и специалистов в Бресте полно. На рубку лодки установили радиолокатор. Посмотрим – будет ли от него толк. Плохо то, что из-за длительного ремонта около половины нашего экипажа «растащили» по другим лодкам, специалисты везде нужны. «Военная необходимость, готовьте новых» - заявил мне командир флотилии. Самая большая «потеря» - уход 1-го вахтенного офицера Аккермана. Но он должен получить СВОЮ лодку. Я не мог препятствовать ему в этом. А Вайс 1-м ВО становиться не захотел. «Командир, я пока не могу, не готов. Лучше буду заниматься артиллерией. Мне и так хорошо.» - сказал он. Ну что ж, принимаем нового 1-го вахтенного офицера, это Ханс-Петер Мюллер. Хотя опыта у него маловато, но будем работать. Доктор тоже новый – тоже Мюллер, но Август , старый остался во 2-й флотилии. Хотя доктору у нас особой работы не было. Так бы и всегда…
   Идёт январь 1942 года, наши «старики» дрессируют молодых. С фронта идут хорошие вести – «девятки» достигли США и топят там всё что видят. Мы заканчиваем ремонт. Все просто рвутся в море. Скоро, уже скоро!
   В конце января я получаю секретный приказ проработать вопрос о минировании портов на американском побережье. Район мыса Хаттерас. Решение такое: там шельф имеет малые глубины, 13-25 метров, так что используем донные мины ТМС. «Кракен» в этом походе будет нести 10 торпед и 8 мин. В три трубы спереди заряжаются торпеды, в одну сразу 2 мины. Вдруг по дороге , а это месяц, важная цель будет. Сначала лодка выпускает эти торпеды, затем заряжает мины, ставит их и затем действует с остатком торпед как обычно. На том 2 февраля и порешили. Выходим 3 февраля.

Вышли 3 февраля и пошли в очень долгий путь до Америки. Поход будет сложнейший. «Кракен» продолжает операцию «Паукеншлаг»(барабанный бой).
   Благополучно преодолеваем Бискайский залив, погода пасмурная, на море волнение, это отлично - самолётов нет. 5 февраля сообщают, что в 150 км. конвой. Но мы за ним гнаться не будем – он уже севернее нас и близко к Англии. 6 февраля точно такая же история. Не догоним. А вот 7-го утром сообщают еще про конвой, в этот раз он ЮЖНЕЕ и идет почти мимо нас. Связались со штабом, нам разрешили попытаться его атаковать – трубы надо для мин разрядить! До конвоя километров 230. Поворачиваем на юг и начинаем сближение. Пробуем идти под водой и слушать горизонт – ничего. На следующее утро конвой обнаруживается уже севернее нас. Видимо перехватили радиообмен лодок с берегом и изменили курс. Что ж, этот раунд за ними. Опять поворачиваем на запад и медленно ползём к Америке.
   Дальше потянулся муторный месяц. Это не наши походы в Африку – там хоть тепло. Тут же всё время шторм и волны, в северной Атлантике зима. Так и ползли целый месяц, днём наверху, ночью под водой, боремся с сыростью  и теснотой: контактов нет, торпеду пустить не в кого.
   К марту приближаемся к Америке, наконец-то. Мы чуть со скуки не воем. Но погода улучшается, наконец-то волны перестают рубку заливать. 1 марта атаковал самолет – нырнули. А вот 3-го…
Матросы на вахте были неопытные и поздно дали команду на срочное погружение. Лодка уже ныряла, когда бомба с самолёта разорвалась у борта. Удар! Бьются плафоны и лодка проваливается в глубину. Ору боцману, чтоб ровнял лодку на 40 метрах. Включаем аварийное освещение. Лодка выровнялась и идет нормально. Запах соляра – протекает топливная магистраль в центральном посту. Начинаем ремонт.
   В целом ничего страшного не случилось – магистраль починили. Но вышел из строя радиолокатор. Починить не удалось. Будем без него, а что делать? Ходили же без него раньше. Всей команде устроил разбирательство.
   5 марта достигли контрольной точки, доложились и приступили к патрулированию у кромки шельфа. Сначала надо освободить торпедные трубы для мин. Но мы долго тянуть не можем – у нас всего дней 10-12 и надо возвращаться. Но на море шторм, пасмурно и ничего. По климату, кстати, очень поганый район, такая погода здесь почти всегда.
   7 марта после обеда наконец-то обнаружили цель: быстроходный 2500-тонный транспорт идёт на юг. Это не то, что я бы хотел, но времени нет, надо освободить трубы. Огонь! Торпеда ударяет в борт, взрыв… Транспорт как шел на 13 узлах, так и идет дальше. Пускаем вторую – мимо! Да что ты скажешь? Транспорт уходит, пускать третью? На «корыто» в 2500 тонн? Ладно, прекращаем атаку, торпед мало, всплыть и добить из пушки не сможем – погода не та. Решаю срочно идли минировать заданный район южнее мыса Хаттерас. Всплываем, заряжаем мины и быстро идем на запад – надо до рассвета выставить мины и вернуться на глубину. Мины выставляем задним ходом 6 штук из 3 передних труб. Две оставшиеся я хочу поставить у Норфолка – главной базы флота США на побережье. Срочно, не экономя топливо, уходим из района постановки к глубинам. Коротко доложили, что мины поставлены и начинаем патрулировать. И почти сразу видим цель: старый греческий транспорт идёт на север. Топим его 2 торпедами. Через 2 часа с юга идут еще 2 транспорта. Подходим под водой: флаг панамский, впереди транспорт 6000 тонн, сзади 2000 тонн.
Передний затонул после второй торпеды, мелкий топить не стали, торпеду жалко, а пушкой пользоваться нельзя из-за непрерывного шторма. Вайс бесится от злости!
   Остается 4 торпеды и 2 мины. Решаю идти на север к Норфолку ставить мины, а может что хорошее попадется по дороге.
   Идем, по дороге видели тральщик, от которого уклонились. Что хорошо в этом шторме, что нас тоже не видят и самолеты почти не летают. Вечером 9 марта на 13 узлах идем к Норфолку. К утру надо подойти как можно ближе к базе и вывалить 2 «гостинца». Очень плохо то, что тут глубины 15-16 метров, под водой особо не уйти, возьмут в оборот, так только последний бой принимать.
   Итак идем, вечер, на море зыбь, Вайс на зенитном автомате: нырять некуда. И случается то, чего я боялся больше всего – слева сзади самолет. Что делать? Идём как шли!!! Вайс готов! Но… что происходит? Самолет спокойно летит мимо по своим делам. ОН! НАС! НЕ! ВИДИТ!!!!
   Самолет исчезает в облаках. Мы все обалдели. Ах, пронесло… Ну повезло нам. Видимо или летчик неопытный попался, или просто не ожидал, что тут лодка. Мало ли тут возле Норфолка кораблей и судов ходят.
   Около 6 утра 10 марта я решаю, что хватит сближаться, дело к рассвету, надо ставить мины и уходить, иначе рассветет, не успеем. Еще и погода стала резко улучшаться. Ставим мины и быстро уходим на северо-восток, там глубина ближе всего.
   Через пару километров видим: из Норфолка в нашу сторону идет 2000-тонный транспорт. Опять мелочь, но придется тратить торпеду на него: если затопить его тут, то он будет мешать судоходству, а быстро его не уберешь. Ныряем на перископную, под килем 5-6 метров. Уже почти совсем рассвело, небо как назло чистое.
   Пускаем торпеду Т-II из кормового. Взрыва нет. Приходится срочно разворачиваться и пускать T-I из носового в упор. Взрыв и транспорт садится. Срочно уходим под водой. Затем я приказал увеличить глубину еще на 2 метра и ползти над дном малым ходом. Хорошо еще, что многодневный шторм взбаламутил воду и она мутная. Но нас никто не преследует. Видимо американцы еще никак не проснутся, хотя у них война уже 3 месяца.
   К ночи выходим на глубину. Вырвались! У нас 2 торпеды. Решаю спуститься опять на юг, к мысу Хаттерас, а потом идти домой. На следующий день в обед в идеальную погоду увидели 6000-тонный транспорт. Подкрались под водой: Норвегия, похоже на орудие на корме. Пришлось пускать торпеду, опять Вайс не у дел. Транспорт медленно тонет на ровном киле, даже добивать не пришлось. ФФСЁ! Домой. У нас одна торпеда и запасы на исходе. Поворачиваем на восток, вечером связались со штабом, доложили. Да, все правильно, нам надо возвращаться.
   И опять идут долгие недели в Северной Атлантике.

В Бресте нас встречает оркестр и сам адмирал Дёниц.
- Герр капитан-лейтенант, фюрер наградил вас Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту.
- Хох! Хох! Хох! Хайль!!!- это уже вся команда.
Дальше события закрутились таким вихрем, что я пришёл в себя только к концу мая у Лары во Фленсбурге.
Итак, Дёниц приказал этим же вечером 11 апреля зайти в кабинет командира флотилии для серьёзного разговора. Там Дёниц и новый командир 1-й флотилии Хайнц Буххольц.
- Штрелов, у меня для вас две новости: плохая и хорошая. С какой начать?
- Давайте уж с хорошей.
- Как вы знаете, в германских вооружённых силах существует порядок, что высокие степени Рыцарского креста, начиная с Дубовых листьев, вручает фюрер лично. Скоро у фюрера день рождения, на 20 апреля вы приглашаетесь в рейхсканцелярию на банкет. Там Дубовые листья и получите. 19 апреля вылетаете из Парижа в Берлин на самолёте. И придумайте с командиром флотилии – что подарить фюреру на день рождения от вашей 1-й флотилии, точнее от всех моряков подводного флота.
Ну а теперь вторая новость – не очень хорошая. В отпуск вы не попадёте. И не только вы, никто из экипажа. Дело вот в чём – англичане собрали в Галифаксе очень большой конвой, свыше сотни судов, возможно в прикрытии будет авианосец. На днях конвой выйдет в море. ОКМ решил устроить в Северной Атлантике конвойную битву, каких давно не было. Но лодок у нас мало, набирается меньше десятка. Штаб решил усилить «кракеном» эту группу лодок. Поэтому вашим людям скажите, что отпуск в этот раз отменяется, 3 дня им для загула, потом пусть помогают ремонтировать лодку и готовятся к выходу. Вы возвращаетесь из Берлина 21 апреля. «Кракен» должен быть готов к выходу к 28 числу. Это всё.
- Jawohl!
Ну что тут скажешь? Можно по-разному относиться к такому дискуссионному историческому персонажу, как Адольф Гитлер, но простой офицер любой страны по любому перетрясётся и переволнуется, когда его приглашают не куда-нибудь, а к главе государства. А тут ещё день рождения. Что подарить? Я предложил Буххольцу подарить Гитлеру меч. Настоящий меч. Неплохой подарок для старого и опытного война. Тут в Бресте на верфях полно разных специалистов, так что хороший меч отковать смогут. На том и порешили.
Меч отковали из автомобильной рессоры. Украсили рунами и эмблемой «кракена». Ножны сделать не смогли, заказали просто футляр, обтянутый бархатом. Опробывали – ветку дерева в 3 сантиметра с одного удара рубит.

20 апреля я находился в зале рейсканцелярии вместе с шестью другими получателями Дубовых листьев и Мечей. И вот выходит Гитлер со свитой. Да, что бы там кто не говорил, человек он незаурядный и необычный, аура чувствуется. Фюрер вручает нам дипломы и награды, я вручаю меч. Подарок вызывает оживление своей нестандартностью. Потом идём в соседний зал на банкет. Фюрер мясо не ест и вино не пьет. Так что стол вегетарианский. Хотя бы сидра нам налили. Но мы сюда не обжираться прибыли. Да-а, мне теперь про этот банкет все жизнь рассказывать придётся.
За обедом фюрер высказал предположение, что хитроумный командир подлодки подарил ему меч с намёком на то, что в будущем фюрер тоже подарит ему меч, то есть наградит Мечами к Рыцарскому кресту. Я сказал, что не возражаю, и пообещал, что «кракен» разорвёт ещё много вражеских конвоев.
21 апреля я был уже в Бресте.

Пока лодка ремонтировалась в Бресте, я проводил время во Фленсбурге с женой. Вдвоём день рождения отмечать тоже хорошо. Хоть на короткое время от забот отдохнул.
   Вернувшись в Брест 9 июня утром, я отдыхал с дороги, но после обеда был поднят на ноги телефонным звонком. «Опять что-то случилось» - почувствовал я, снимая трубку и как в воду глядел.
- Штрелов, это Буххольц, бегом в казарму, там с вашими матросами скандал какой-то. Разберитесь в чём дело.
   Быстро отправляюсь в казарму. Там меня встречают дежурный по флотилии и наши унтеры:
- Герр калей, там торпедист наш, Кристиан Крюгер, он из Кёльна. На Кёльн 30 мая налёт был, так он телеграмму получил, что вся его семья погибла. Жена и две дочки. Он тут стреляться хотел, мы с трудом пистолет отобрали! Орал тут матом, что Геринг дерьмо и всё такое.
- Где он сейчас.
- В кубрике сидит пьёт.
   Захожу в кубрик, там на койке сидит Крюгер, весь чёрный, и тихо воет. Перед ним две бутылки коньяка. Сажусь на другую койку, наливаю себе рюмку, выпиваю. Сидим молчим.
- Крюгер, ну как ты?
- Что, что, что? Что мне делать, ЧТО?
- Крюгер, я не могу оживить твою семью. Никто не сможет. Но мы можем отомстить. У нас другого выхода нет. Я тебе обещаю только месть англичанам и их хозяевам. Сейчас ты должен хоть как-то успокоиться. А потом мы будем мстить.
- Почему так? Где были наши самолёты? Чем занят толстая свинья Геринг? Морду отъел…
- Крюгер, я у фюрера был. Он все вопросы решает и ответные меры предпримет. И Геринга накажет и англичан. А мы СВОИ ответные меры предпримем. Держись хоть как то…
- Да, да…
   Выхожу из кубрика и прошу вызвать дежурного медика и дать Крюгеру какого-нибудь сильного успокоительного.
   Вот такие новости. Англичане и их хозяева начали войну с немецкими детьми. Ну это и следовало ожидать от их хозяев. Я иллюзий и не питал с 30-х годов, когда мы им «дань» платить перестали.

   Весь июнь идёт ремонт и подготовка к походу. Вайс серьёзно тренируется с зенитным автоматом. Крюгер чуть ожил и помогает ему. Торпедами он тоже занимается.
   В следующий поход мы будем действовать возле Англии.
   В начале июля получаю приказ, что выход 6 числа и действовать мы должны у входа в Кельтское море, между Англией и Ирландией. «Они там что, газет перечитали? И решили, что «кракен» может всё? Это же самоубийство. Там малые глубины и рядом авиабазы союзников» - говорит на это Вайс. Но приказ есть приказ.

   Выходим 6 июля и двигаемся к Кельтскому морю. Да тут особо и двигаться не надо, всё рядом.
Разумеется, постоянно атакуют английские самолёты, так что приходится всё время нырять, хотя я стараюсь идти больше под водой. Пока мы терпим и ждём идеально хорошей погоды. Вайс перед походом убедил меня, что можно попытаться наказать английские самолёты. Да и вся команда тоже согласна.
   Рано утром 11 июля всплыли для подзарядки аккумуляторов. Наконец-то! Небо ясное, волн практически нет, лодка идёт ровно. План у нас с Вайсом такой: при отсутствии волн целиться из зенитного автомата легче и мы решили не нырять при атаке самолёта, а остаться на поверхности и открыть огонь. Вайс заранее занимает место у зенитки, другие 6 человек следят за воздухом, лодка идёт 13 узлов, мы ждём «гостей».
   Ждать долго не пришлось. Самолёт был замечен с пеленга 270. Алярм! Приказываю дать полный ход 17 узлов. Все готовы. Самолёт начинает полого пикировать на лодку с левого борта, в последний момент отворачиваем левее, а Вайс открывает огонь. От самолёта отделяются бомбы и летят на нас. Но летчик видимо не понял, что мы идём полным ходом, на 13 и 17 узлах носовой бурун похож, да и мы курс чуть изменили. В итоге бомбы взрываются за кормой, самолёт начинает выходить из пикирования с правого борта сзади. Видим, что это 2-моторный бомбардировщик «Hudson». Вайс резко перебрасывает зенитку и стреляет «вдогон». Мы все видим, как на самолёте взрывается топливный бак на левом крыле, крыло отлетает и самолёт падает в воду.
   На лодке дикий вопль восторга на разные голоса. Есть!!! Подходим к месту падения самолёта, но там ничего, только пятно масляное.
   Кратко рапортуем, что сбили самолёт. С берега никакой реакции. Пока идём в надводном положении. Нас никто не атакует, видимо англичане не поймут в чём дело. На лодке царит энтузиазм, но я решил проявить осторожность, повезло один раз и пока хватит. После обеда ныряем.
   На следующий день получили из штаба данные, что к нам с юга идёт конвой. Пытаемся перехватывать, но самолёты стали опять появляться, и мы прячемся под водой. А тут еще шторм начинается. В итоге конвой мы упускаем, 14 июля утром всплываем для зарядки батарей(шторм бушует, погода нелётная) и мы получаем неожиданный приказ: пользуясь плохой погодой быстро идти на юг оказывать помощь повреждённой «девятке». На 16 узлах до неё часов 12 хода. Что мы и делаем. Лодку, конечно заливает, на вахте стоять очень мерзко, но самолётов нет.
   Вечером 14 июля мы выходим из зоны шторма, погода улучшается и мы находим «девятку»
U-502 и передаём нужные запчасти. К утру 15 июля U-502 идёт в Лорьян, до которого около 500 км ( она из нашей бывшей 2-й флотилии), а мы связались со штабом и получили приказ на переход в Северную Атлантику. Меня это радует, это лучше, чем во рту у льва сидеть. Итак, держим курс на северо-запад. Вечером ныряем и идём под водой, команда отдыхает.
   После 4-х утра меня будит акустик:
- Командир, спереди слева шум винтов, транспорт, один, идёт на север. Поднимаю команду, всплыли под перископ и начинаем сближение. Около 5-00 вижу этот самый транспорт. Хотя погода пасмурная, но летом рассветает рано. Вот это да! Ценная добыча: войсковой транспорт для перевозки десанта идёт на север в Англию БЕЗ эскорта. Это очень странно, обычно войсковые транспорты сильно прикрывают. При их потоплении большие потери. Транспорт на 7000 тонн. Идём в атаку, если мы его потопим, можно угрохать целый батальон, а то и полк врага.
   Транспорт идёт узлов 8, так что мы не успеваем и приходится стрелять издалека, с 2000м. двумя торпедами веером. Обе торпеды взрываются на носу и корме транспорта. Подходим до 1000 м. и я наблюдаю в перископ. Странно, я ожидал, что люди будут прыгать за борт как горох. По союзным меркам на 1 солдата надо 4 тонны водоизмещения, так что тут 1.5-2 тысячи человек. Но я людей почти не вижу. Мы посовещались и пришли к выводу, что транспорт видимо пустой. Десант в Африку или Индию отвёз и домой идёт. Потому и без эскорта: солдат на борту нет. Я решаю не всплывать, вдруг тут конвой недалеко и сюда идут эсминцы для помощи экипажу транспорта. Минут через 15 транспорт затонул, шлюпки остались, а мы идём дальше на северо-запад. Погода пасмурная.
   17 июля получаем радиограмму с координатами конвоя. Начинаем перехват, погода плохая, можно идти в надводном положении. Рано утром 18 июля погода совсем портится. Конвой где-то рядом. Через гидрофоны ничего не слышно, я решаю всплывать и искать конвой радиолокатором.
Всплыли, видимость плохая, сильный шторм, надежда только на радар. Быстро идём курсом примерно 70. Я с вахтой на мостике.
- Командир, радарный контакт спереди, пеленг 10, 16 км.
- Хорошо!
   И тут… возле лодки вырастают два столба воды! И справа из мглы выплывает силуэт эсминца! Он несётся на нас и ведёт огонь из носового орудия. Влипли!!!
- Всем вниз, срочное погружение! – ору я и прыгаю в люк. Слышен грохот взрывов.
- Командир, течь в дизельном отсеке!
- Командир, гидрофон не работает!
   Ччёррт. Погружаться глубоко нельзя. Выхода нет, если это последний бой, то они «кракеном» подавятся.
- Стоп погружение, всплываем на перископную, торпедисты все торпеды на 2 метра, остальные латают дырки, полный вперёд.
   Нам везёт в том, что течь в дизельном отсёке, а дизеля сейчас не работают и ремонту не мешают.
Грохот винтов эсминца слышен и без акустики. Но бомб нет – видимо он хочет нас запеленговать, а потом бомбить. Но в шторм слышно плохо.
   Поднимаю перископ и нам везёт дальше: борт эсминца чуть левее носа метрах в 300. Быстро вношу коррективы и две трубы «огонь»! С такого расстояния не промахиваются, по крайней мере «кракен»: взрыв и тысячетонный корабль развалился на моих глазах. Лодку трясёт ещё раз.
- Команда, эсминец взорвался, это был старый эсминец V&W. Продолжаем ремонт! Торпедисты помогают в ремонте, потом заряжают торпеды. Первый вахтенный, мне доклад о повреждениях!
   Все опять орут от радости. Уходим на глубине 30 метров, течи мы вроде остановили и откачиваем воду. Мелких повреждений масса.
   Вдруг опять в стороне взрывы глубинных бомб и шум винтов. Слышно без гидрофона, они где-то рядом, причём не один корабль, а кажется два. Но нас спасает шторм. Погружаемся до 80 метров, больше нельзя – лодка дырявая. Течи возобновились, но не сильно и пока терпимо. Опять взрывы и близко, в это время можно идти быстро. Лодку трясёт.
   Меняем курс, я приказываю всплыть до 25 метров и выпустить «пакет спасения», контейнер с мусором и маслом, который имитирует гибель лодки. Из пустого аппарата выстреливаем пузырь воздуха, тут же опять ныряем до 80 метров, хотя лодка помалу наполняется водой.
   Тихо отползаем в сторону. Ныряем до 100м., больше нельзя, и так вода льётся. Минута, другая… Ничего! Опять вроде бы взрывы, но уже в стороне. Потом тишина. Уходим.
   Меня всего трясёт, приказал коку налить мне коньяка. Выпил, чуть прихожу в норму.
- Команда, соблюдать тишину. Кок, доктор, кто не на вахте, тем также выдать по 50 грамм коньяка. Кто промок, тем по 100, доктор контролируйте. Сейчас отползаем в сторону и доделываем ремонт. Рулевые, очень медленно занять глубину 60 метров.
   Мы медленно отползаем к западу, конвой по моим расчётам, идёт восток-северо-восток. Ничего не происходит, дырки залатали, гидрофон из строя вышел совсем. Решаю идти на базу, соблюдая радиомолчание, чтоб не запеленговали. Мы почти небоеспособны. До Бреста около 1000 км.
   
   22 июля приползаем в Брест. Вечером разговор у командира флотилии:
- Штрелов, какого чёрта вы атаковали самолёт? Есть же приказ нырять при атаках с воздуха! «Папа» был в ярости, он звонил и советовал мне, чтоб я вас вместе с вашим «гениальным» Вайсом в аппарат зарядил и вместо торпеды выстрелил!
- Я действовал по обстановке, если на лодке зенитный автомат, то для чего он? Мы всё продумали, всё было рассчитано, подробный рапорт я напишу. Понятно, что так можно действовать редко, при удачных обстоятельствах. Англичане обнаглели, надо было дать им урок. Пусть лодок хоть немного боятся.
   Короче говоря, за этот поход наград мы не получили. Вайса я от взысканий конечно спас, пообещав, что поеду в Берлин решать вопрос до Рёдера и Гитлера включительно. Большинство же командиров лодок и экипажей одобряло наши действия. Тем более выяснилось, что на какое-то время интенсивность авиапатрулей снизилась, ясно, англичане делали «разбор полётов». Но пока старый приказ действует: срочное погружение при воздушной атаке.

  В целом вообще все рады нас видеть. Некоторые думали, что мы погибли при атаке конвоя. Шутки тут дурные:
- А мы уже на поминки сбросились.
- Берите бутылки и к нам! – только и говорю я в ответ.

Поскольку минирование Гуантанамо не удалось, то я решаю заминировать порт Кингстон на Ямайке, благо он по дороге к нашему району патрулирования. 300 километров до Кингстона мы преодолеваем к следующему вечеру, хотя самолёты летают, и «Метокс» исправно сигналит. Понятно, что район мы взбаламутили и разбудили врагов от сонной колониальной службы.
  К порту Кингстон также надо подходить с юга. Поздно вечером мы идём в надводном положении, погода идеальная, волн нет. Я надеюсь на то, что с воздуха нас возможно примут за какое-нибудь местное «корыто». Но одновременно Вайс всё же уговорил меня на сеанс охоты за самолётами: качки нет, целиться удобно и лётчики тут не такие опытные, как в Бискайском заливе. Даю согласие.
   Итак, приготовились и ждём. Лодка идёт 13 узлов, до Кингстона около 40 км, Вайс на зенитке. Обнаружен радарный сигнал. Увеличиваем скорость до 17 узлов. С левого борта появляется самолёт! ЧЁРТ, мы ждали «каталину», а это громадная «летающая крепость» В-17!!! Но нырять поздно, самолёт идёт на лодку, Вайс открывает огонь, трассеры несутся к самолёту… Но что это?
Самолёт тут же выходит из пикирования и набирает высоту! Бомбы летят с большой высоты и взрываются в 100 метрах сзади! Он СТРУСИЛЛЛ!!!!! Все орут от радости, но я приказываю погружаться –  внезапная атака опять явно не удастся. Только погрузились, услышали со стороны Кингстона 3 малых эскортных корабля. Самолёт конечно доложил. Да, надо уходить. Идём влево и уходим близко к берегу, затем в открытое море. На борту все обсуждают трусость американских лётчиков.
   Теперь мы движемся на юг, в район патрулирования в 200 км. к северу от панамского канала. В основном идём под водой – самолёты летают вовсю, мы явно подняли на ноги весь район. 12 октября в обед в спокойную солнечную погоду неожиданно видим несущийся на нас эсминец! А почему «Метокс» молчал? Погружаемся на перископную, кроме эсминца больше никого не слышно. Что ж, атакуем по моему методу – условия подходящие. Эсминец и лодка понеслись друг на друга. Эсминец почему-то делает только 20 узлов, видно, что старьё какое-то. Когда до эсминца остаётся меньше 500 метров, запускаю 2 торпеды из носовых, по одной справа и слева. Тут же убираю перископ и отворачиваю на полном ходу. Взрыв! Торпеда, как ей и положено, взрывается под эсминцем, идя от носа до кормы. Поднимаю перископ, эсминец быстро тонет в дыму. Есть!
   Решаем всплыть и видим, как из дыма появилась шлюпка. Всплываем и подходим к шлюпке. Когда они её спустили? Видимо её взрывом просто выкинуло. В шлюпке 4 спасшихся, из них трое негры. Всё, что осталось от экипажа эсминца. Да, «кракен» не та рыба для рыбалки.
   Подходим к шлюпке, наши матросы никогда негров не видели и смотрят с интересом.
- Как назывался ваш корабль?
- Эсминец «Джордж Бьюкенен».
- У вас вода, еда и компас есть?
- Да, в шлюпке есть.
- Берег в той стороне(показываю на север).
   Тут до берега(остров Ямайка) километров 200, но я думаю, что их спасёт летающая лодка или другой корабль. Судоходство тут активное, и погода тёплая, так что им почти ничего не грозит.
- Эй, чёрные, держите!(Кидаю в шлюпку плитку шоколада).
- Спасибо.
- Это на память от «кракена». «Кракен», запомните!(Не удержался всё же я).
   Отходим от шлюпки и погружаемся с заменой, как обычно, курса под водой. Главный вопрос в том, ПОЧЕМУ «Метокс» не сработал на радар эсминца? Может какой радар другой? Эх, офицера бы допросить… Но они все на дне морском.
   15 октября наконец-то достигли района патрулирования. Как долго…

Пока мы ездили за Мечами к Гитлеру и навещали родственников, наш родной драгоценный «кракен» подвергся модернизации: была поставлена новая рубка(у нас теперь два двуствольных зенитных автомата) и на эту рубку смонтирован новый радар с обзором в 360 градусов. Новинки внушают энтузиазм, особенно этот радар с вращающейся антенной.
   В Бресте наша команда собралась вновь в начале января нового, 1943 года. Все срочно включились в работу: выход 12 января, в этот раз штаб решил отправить «кракена» в Северную Атлантику, в «чёрную дыру» в середине океана, куда не долетают тяжёлые самолёты береговой авиации союзников. Будет сформирована группа «кальмар» лидером которой и будет «кракен».
   Выходим ночью 12 января. Да, союзники, подогреваемые миллионом долларов, взялись за «кракена» всерьёз: после нового года забросали минами всё море в окрестностях Бреста. Но тральщики вывели нас благополучно.
   Вообще зимой 1942/43 годов в Северной Атлантике непрерывно бушевали шторма разной силы и спокойной погоды почти не было. Вышли мы по спокойной погоде, но через пару дней началось…
Еду даже нормально сготовить трудно, шторм мешал нам больше, чем самолёты союзников. Но «кракен» в боевом походе не прогулочная яхта.
   Итак мы в очередной раз в море, растянутая в линию группа «кальмар» стережёт конвой, тянутся долгие рутинные недели: наверху шторм и зыбь, так что мы всплываем, заряжаем аккумуляторы, иногда ведём радиопереговоры и ныряем вниз. 30 января, в юбилей прихода национал-социалистов к власти, приняли интересное сообщение: «папа» наш, Дёниц, стал гроссадмиралом и командующим всем германским флотом. Это и к лучшему, потому что старый командующий, Рёдер, плохо, на мой взгляд, воспринимал различные новшества. Теперь Рёдер на пенсии.
   5 февраля наконец дело сдвигается: получили сообщение, что западнее нас конвой. Немедленно переходим на запад, пересекаем 35 меридиан, до Ирландии более 3000 км. 6 февраля после обеда выходим спереди на конвой. Погода ясная, но на море зыбь и белые «барашки» на волнах. Это хорошо, перископ не видно. Итак, что делать? Обычно лодки атакуют ночью, но я решаю атаковать немедленно, чтоб использовать элемент неожиданности. Другим лодкам группы «кальмар» заранее передан приказ пока конвой не трогать, чтоб не спугнуть добычу: «кракен» атакует первым! Другие лодки сейчас севернее. Идём в атаку: конвой идёт строго на восток, а мы ему навстречу под перископом на запад. Когда до конвоя остаётся километров 10, мы видим впереди 2 эскортных корабля. Ныряем и с выключенными двигателями «парим» вниз до 70-метровой глубины. Эскорты справа и слева от нас. Ничего не случается. И вот мы внутри конвоя. Всплываем и разворачиваемся поперёк конвоя носом на север. И вот я поднимаю перископ: кораблей полно, конвой на 40-50 транспортов. Тут же опускаю перископ, делаем примерные расчёты для стрельбы. Вокруг мелкие суда, но выбирать не приходится. Все торпеды ставим на ударный взрыватель – счёт идёт на секунды и выбирать не приходится. Поднимаем перископ и запускаем 3 торпеды из носовых и 1 из кормового аппарата.
Тут же ныряем на 60 метров и срочно заряжаем ещё одну торпеду T-II. Мы в центре конвоя, так что «сесть нам на хвост» пока никто не может. Дальше я допускаю ошибку(мы потом это разбирали, я слишком нагло себя повёл, это могло кончиться весьма плохо, ОЧЕНЬ повезло, что пронесло). Так вот, когда мы минут через 15-20 зарядили ещё одну торпеду, я решил всплыть и атаковать повторно. Хотя это было очень опасно - мы уже почти в конце конвоя и недалеко слышны эскортные корабли. Смотрю в перископ и решаю атаковать транспорт на 7000 тонн. Других удобных целей нет. Пускаем веером две торпеды T-II с расстояния в 1500 метров и срочно уходим на глубину и в другую сторону, на юг. Плохо то, что нельзя нырять больше 70 метров – давление повредит торпеды во внешних контейнерах. Торпеда взрывается одна. После мы в той же стороне слышим взрывы глубинных бомб. Поздно! «Кракен» поразил 4 судна и ушёл. Уже издалека слышим взрыв котлов четвёртого «клиента» под водой.
   К вечеру всплываем к югу от конвоя и сзади него, докладываем. Теперь с наступлением темноты остальная «стая» тоже атакует с севера. Мы же быстро идём на юг, так чтоб нос был на волну и лодка меньше зарывалась – нам надо срочно перегрузить торпеды из внешних контейнеров. Дело очень сложное, темнеет, но мы справляемся и срочно начинаем догонять конвой.
   Конвой находим с помощью радара. Время около полуночи. Пытаемся обогнать конвой с юга, идя параллельно ему и опять атаковать спереди. Передаём данные по радио. Неожиданно видим, как из темноты выходит корвет и идёт в нашу сторону. Ну пока до него больше 5 км. Отворачивать от конвоя? Я решаю пока что увеличить ход до полного. Корвет не эсминец, у него полный ход 16-17 узлов, он нас не догонит. Так и происходит, корвет отстал и потерял нас в темноте. А может просто другие лодки с севера атаковали и его отозвали на север от конвоя.
   Мы же обогнали конвой, погрузились и опять атакуем спереди. Опять проскочили на глубине между двух идущих впереди эскортных кораблей. Хорошо, что теперь можно нырять более, чем на 150 м. Всплываем среди конвоя. В этот раз удачно. Запускаем 3 торпеды в 2 крупных танкера и одну сзади в крупный транспорт. Сразу же начинаем уход на глубину и выход из конвоя. Танкеры затонули транспорт нет. Уходя слышим множество взрывов под водой: тут есть и другие наши лодки.
   В целом успех достигнут, но у нас ещё есть 4 торпеды.

В 9-й поход «кракен» вышел 11 апреля 1943 года. Как обычно – когда «кракена» спускают с цепи, то проходит серьёзная морская операция: нас поддерживают корабли и самолёты. Из-за минной опасности приходится идти вдоль берега севернее Бреста, а потом поворачивать на запад в океан. Самолётов союзников так много, что я решаю в основном идти в подводном положении. Что мы и делаем – идём под водой 3-узловым ходом, а всплываем только для зарядки аакумуляторов.
   12 апреля мы идём под водой и находимся в 200 км. к западу от Бреста. Только сели обедать, как акустик докладывает, что слева с носа на высокой скорости идёт военный корабль. Тут же уточнение – три цели и идут нам на пересечение. Разумеется обед в сторону и я решаю атаковать. Всплываем на перископ – море спокойное и погода солнечная. Увеличиваем скорость и идём на перехват. Одновременно наблюдаем за воздухом через зенитный перископ – не хватало ещё сверху бомбу получить.
   Показались корабли: спереди эсминец, в центре крейсер типа «Фиджи», сзади ещё эсминец. Они делают узлов 20, мы 7, но на такой скорости они нас не слышат.  Быстро прикидываю: крейсер перехватить мы не успеваем, торпедой T-I стрелять нельзя – след увидят и сами охоту устроят, от 2 новых эсминцев и крейсера в хорошую погоду не уйдём. А у Т-II мала дальность. Ладно, атакуем задний эсминец. Хотя дело очень сомнительное, дальность около 3000 метров, не достанем. Всё же запускаю одну T-II по заднему эсминцу и сразу идём вниз и в сторону. Взрыва, как я и думал, нет.
Просто торпеда видимо не дошла. А вообще они наглые ребята: до наших аэродромов 200 км, а они шляются как у себя дома. Через час всплыли и доложили о крейсере – может его наши самолёты атакуют?
   13 апреля мы прошли уже около 600 км. Всплываем и заряжаем аккумуляторы. Море как зеркало. Один раз погрузились после обнаружения радарного сигнала. Затем я решил устроить очередной сеанс охоты на вражеские самолёты. Вайс, да и все горячо меня поддержали, ведь у нас теперь два зенитных автомата. Всплыли, увеличили скорость, расставили по местам зенитчиков и ждём гостей. «Гости» появились с левого борта спереди. Я немного отвернул в сторону, чтоб затруднить прицеливание самолёту.
   И вот самолёт идёт на нас. Это 4-моторный бомбардировщик! Зенитки открывают огонь, снаряды летят к самолёту, видны попадания, но он не отворачивает. Ещё попадания, он совсем близко-о!!!
От самолёта что-то отлетает, и он падает в воду справа за кормой лодки совсем близко. Тут же у борта слева сзади взрывается бомба и корму лодки швыряет в сторону.
Все орут и падают. Я ударяюсь головой и локтем. На адреналине вскакиваю.
- Командир, ещё самолёт!
- Автомат заклинило!!
   Я вижу, что от кормы лодки расплывается масляное пятно. Дизели остановились.
- Всем вниз! Глубина 30 метров, доложить о повреждениях!
   Срочно спускаемся в лодку, к счастью нас никто не атакует. Ныряем на 30 метров. Мне докладывают: течи в кормовом и дизельном отсёках, на корме хлор выделяется(очень опасно), дизели заклинило, компрессор, топливные цистерны, радар, ну и ещё по мелочи. Приказываю разворачиваться на Брест. До него путь около 600 км. Занимаемся ремонтом. Вот так 13-е число! Но самолёту повезло ещё меньше. Мы всё же сбили 4-хмоторный бомбардировщик «Либерейтор». Да точно, все видели – «морда» как у ботинка, 4 двигателя, «либерейтор». Через полчаса осторожно всплыли на короткое время для проветривания, чтоб не отравиться хлором и опять вниз.
   Ещё раз всплыли мы аж на утро 14 апреля, устранив основные проблемы. Всё же «кракен» очень крепкий корабль! Хотя в лодке грязно, всё в соляре. Доложились и ОЧЕНЬ осторожно, в основном под водой ползём в сторону Бреста.
15 апреля во время зарядки аккумуляторов вахта прозевала атакующий самолёт. Ныряем, но поздно , ПОЗДНО!!! Бомбы настигают нас на перископной глубине. Но нам опять везёт: одна бомба не взрывается, другая взрывается в стороне. После идём почти всё время под водой. Нам навстречу выслали эсминец и катер-тральщик. Вернулись 16 числа.

   На базе командир флотилии приказал мне и всем офицерам зайти к нему для доклада. После чего начался разнос:
- Штрелов, вы опять нарушили приказ! Сколько можно говорить – СРОЧНОЕ ПОГРУЖЕНИЕ при появлении самолётов. Я вас разжалую обратно в капитан-лейтенанты!
- Герр командующий, я не пойму наше руководство: на лодках увеличивают число зениток, но стрелять из них почему-то запрещают. К тому же мы сбили стратегический бомбардировщик, который уже не полетит бомбить города Германии. Я всегда действую по обстановке, в тот момент я посчитал нужным отстреливаться. Море было тихим и целиться удобно. Мы ведь его сбили, просто нам чуть-чуть не повезло.
- Короче, Штрелов, вот приказ: командиру лодки U-95 категорически приказано при появлении вражеских самолётов производить срочное погружение. Вот тут «С приказом ознакомлен». Расписывайтесь.
   Я расписываюсь. Далее командир говорит:
- В наказание за нарушение инструкций все офицеры вашей лодки в отпуск не едут, а будут участвовать в ремонте. Все свободны.

   Конечно не очень весело остаться без отпуска, но что делать? Главное – мы живы! Вайс же стал героем флотилии – два бомбардировщика сбил! Все его угощают выпивкой. С моря же идут ужасные известия: в мае 1943 года мы теряем лодки каждый день. Что же нам делать? Просто катастрофа!
   В конце мая «кракен» отремонтирован и готов к походу, но командование медлит: непонятно, что происходит, как нам бороться с многократно выросшими силами врага?
   В конце концов мы с командиром флотилии с подачи Дёница решаем, что «кракен» пойдёт в Северную Атлантику. Я должен изучить вопрос: можно ли ВООБЩЕ продолжать войну в Северной Атлантике. Я буду действовать индивидуально и очень осторожно. На связь выходить редко, атаковать при благоприятных условиях. От авиации уклоняться. Так и решили.
Выход в десятый поход 6 июня ночью.

Всё же я решаю сменить из осторожности район патрулирования. Мы перемещаемся на 1000 км. ближе к Европе. Океан пуст.
   7 июля получили сигнал, что недалеко от нас крупный конвой, идущий на север Англии. Это произошло до обеда. Я решаю обгонять конвой и атаковать в темноте. Мы весь день держимся впереди конвоя, прослушиваем его и рапортуем на берег. Дело уже к вечеру. Но что-то у меня на душе кошки скребут… Я советуюсь с акустиком и офицерами и принимаю решение отказаться от атаки: погода хорошая, акустик говорит, что для гидролокации условия очень хороши. И слышно много эскортов.
После долгих размышлений решаю отказаться от атаки: чувствую, что не стоит… Хотя, как мы потом узнали, наша лодка, передавшая координаты конвоя, была запеленгована и погибла. А мы отказались от атаки… Но ничего. Мы отомстим!
   Видно, что потопление 3 танкеров и эсминца всполошило союзников и они усилили охрану конвоев. Советуюсь со штабом и решаю идти на юг, в район к востоку от Азорских островов. Там попробуем охотиться на одиночные суда.
   10 июля приходит сообщение по радио: Союзники вторглись на Сицилию! С 12 числа мы попали в зону шторма и плохой погоды и шли в основном под водой. 15 июля вечером обнаружили медленно идущие с юга 2 транспорта. Кажется я угадал с охотой на одиночные суда. Всплываем, смотрим: на море туман, но сильных волн нет. По гидрофону выходим на цель: спереди танкер Т3, сзади корыто на 2000 тонн. На танкер истратили 3 торпеды, но он не взорвался, а просто стал тонуть, выпуская нефть. Мелкий транспорт едва не ушёл, но  мы использовали туман: обогнали его кружным путём и потопили 2 торпедами, от одной он плохо тонул. Всплыли, подошли к шлюпкам.
   Они, как увидели на рубке нарисованного жёлтой краской кракена, шарахнулись от нас, как чёрт от святой воды. Мы посмеялись и сказали им, что в паре километров отсюда шлюпки с их коллегами с танкера. Они могут грести туда, в жертву морским чудовищам мы их приносить не будем.
   Уходим, меняя курс под водой. У нас уже мало еды и всего 3 торпеды и я решаю возвращаться. Идти мы будем не напрямую, а сначала подойдём к побережью Португалии: вдруг ещё «клиент» подвернётся. Там сейчас много судов на Средиземное море ходит. 20 числа недалеко от Португалии увидели одиночный транспорт, идущий в Англию с юга. Опять я угадал! Транспорт типа «Либерти». Топим его одной торпедой под киль. Транспорт медленно тонет, на воде шлюпки. Сначала решили уходить. Но Вайс говорит:
- Командир, мы возле своих баз. Нам до дома дня 3-4. Давай капитана и старшего помощника в плен возьмём!!!
- Отлично Вайс. Акустик, ещё кого-нибудь слышно?
- Нет.
- Доставайте «шмайссеры», всплываем, Вайс на зенитку.
   Всплыли рядом со шлюпками. Эти тоже хорошо видят желтого «кракена» на серой рубке и явно боятся. Какой-то негр крестится. Подходим и требуем к нам на борт капитана и старшего помощника. Американцы пытаются протестовать, но Вайс стреляет в воду из зенитки, а я показываю пистолетом на нашу эмблему:
- Вы что, в гроб захотели, мазерфакеры? Вы знаете о нас? Мы из вас корм для акул сделаем.
   Американцы трясутся от страха. Два человека поднимаются в шлюпках. Наши матросы помогают им залезть наверх рубки.
- Так лучше. Это за капитана и заместителя.(Кидаю в шлюпки 2 банки французских сардин).
   
   Загрузили пленных, сообщили в штаб, пошли на юг, нырнули, развернулись под водой на север и идём в Брест. Пленных привязали к койкам в унтер-офицерском кубрике возле гальюна. Выставили охрану. Надо же их водить в гальюн, на прогулку и на обед-ужин. Американцев я особо не допрашивал: для этого есть специалисты на берегу. Спросил только, правда ли, что за «кракена» назначена награда в миллион долларов. Они подтвердили.
   В Бискайском заливе был шторм, так что в Брест мы пришли 24 июля без помех со стороны вражеской авиации.
   
   На пирсе встречает большая делегация. Мне сообщают, что я награждён Бриллиантами к Рыцарскому Кресту. Я просто не могу это осознать.
   Прежде чем ехать в отпуск, я написал отчёт о походе, в котором дал рекомендации по поводу атак на конвои в сложившихся условиях. По моему мнению, атаковать конвои можно только в случае:
1) Плохая погода(шторм), затрудняющая работу гидроакустики.
2) Слабое охранение(не более 6 -7 кораблей).
3) При подходе к конвою совсем рядом с ним идти под водой только малым бесшумным ходом.
Атаковать надо в темноте или с большого расстояния веером из 4 торпед или, если условия удачные, проникать внутрь конвоя, делать одну, только одну атаку и уходить под водой на глубине.
10 поход: 1 эсминец + 6 транспортов( 52667 тонн).
Общий счёт «кракена» за 10 походов к осени 1943 года: 63 транспорта и 5 эсминцев, всего 68 судов(370338 тонн), 2 самолёта сбито.

Шли мы медленно, старались идти под водой. Пару раз слышали корабли и конвои, но уклонялись от них. После 10 октября погода испортилась и мы смогли сделать рывок под прикрытием шторма. Но на подходе к Бискайскому заливу погода улучшилась… Также пришло известие, что Италия перешла на сторону союзников. Хотя бы есть новая тема для разговоров на борту. Хотя я думаю, что север Италии из-за горной местности мы прочно удержим и не пустим врагов в Германию с юга.
   Утром 15 октября всплыли для зарядки батарей. Идём в надводном положении, крик вахтенного:
- Эсминец сзади 240!
   Тут же срочное погружение. Пока погружаемся, я задаю вопросы вахтенным:
- Расстояние какое?
- Да километров более 6.
- Странно, у него что, радара нет? И на «метоксе» сигнала никакого. Акустик, что насчёт эсминца?
- Идёт примерно 15 узлов. Не ускоряется. Далеко.
- Отставить погружение, всплываем на перископ. Посмотрим.
   Хотя погода и видимость хорошие, эсминец похоже нас не обнаружил и идёт по своим делам. Я решаю атаковать его. У нас впереди 4 бесследные электроторпеды T-II. Когда мы всплыли, в перископ именно это и было видно. Эсминец спокойно идёт узлов 15 мимо нашей позиции. Но пока он далеко. Мы подкрадываемся ближе ему наперерез, нас на 15 узлах не слышно. С 2500 м. запускаем 3 торпеды веером, сразу «стоп» и ждём результат под водой. Взрыв! Поднимаю перископ – торпеда попала ближе к корме, но эсминец похоже не тонет, хотя остановился.
   Подходим ближе – эсминец держится на воде. Ну что же, запускаем четвёртую торпеду и эсминец разламывается на 2 половины, которые быстро тонут. До обломков полтора километра.
- Ну что, опять берём пленных? Доставайте все «шмайссеры» и пистолеты. Работаем быстро, тут полно врагов.
   Проблема в том, что лодка повреждена, зенитки не работают, хорошая погода и рядом английские базы. Но если взять в плен капитана военного корабля, то это может быть очень важно. Я решаю рискнуть.

   Следующие 17 минут были похожи по нервному напряжению на атаку конвоя. Но мы уже имеем опыт. Подошли к плавающему на воде экипажу эсминца, под угрозой оружия и запугивая «кракеном»(работает ещё как, «РЕПУТАЦИЯ»!) поднимаем на борт одного офицера(капитан погиб) и 3 раненых нижних чинов(тренировка для нашего доктора). После чего наконец ныряем. Фу-ух, пронесло. Потопили эсминец под носом у англичан и взяли в плен экипаж! Хотя за 17 минут мы сами здорово перетряслись. Но нас никто не преследовал.
   18 октября при зарядке батарей атаковал самолёт, опять заел клапан, мы нырнули поздно, взрыв бомбы пооткрывал все старые течи и мы едва ушли. Но всё же 19 октября 1943 года мы приходим в Брест. Нас встречает огромная толпа и корреспонденты. Наш приход домой с пленными англичанами попадет в кинохронику. Мало хороших новостей в последнее время…

11 поход: 1 эсминец + 2 транспорта( 12560 тонн).
Общий счёт «кракена» за 11 походов к осени 1943 года: 65 транспорта и 6 эсминцев, всего 71 судно(382898 тонн), 2 самолёта сбито.

Как оказалось в Брест для важного разговора со мной прибыли адмиралы Дёниц и Годт и два инженера из команды профессора Ёльфкена. При этом нам приказали задержаться в Бресте на пару дней и не уезжать пока в отпуск. Разговор состоялся 28 февраля. После обсуждения нашего последнего похода и общей тяжелой ситуации для нашего флота слово взял Дёниц:
- Итак, ситуация ясна. Наши лодки старых типов больше не могут бороться с конвоями. К счастью уже начато создание лодки новой конструкции, «тип XXI». Но расчеты показывают, что массовый ввод в строй этих лодок возможен ближе к осени следующего 1945 года. За это время Союзники, и снабжаемые ими «советы» нас просто могут сожрать. Есть мысль пытаться ввести в строй лодки XXI типа пораньше. Ну хотя бы 1-2 штуки. Это мы и хотим поручить вам, герр Штрелов.
-А «кракен»?
- «Кракен», то есть вашу U-95 придется списывать и разбирать на металл. Смысл вам выходить в 13 поход? Ну потопите вы еще 2-3 транспорта. Если повезет. А если нет? Вы сами знаете, что давно по краю ходите. Тем более лодка изношена за 3 года, осмотр это показал. С другим командиром выпускать ее в море тоже не будем – Союзники охотятся за «кракеном» давно и большими силами. И если ее уничтожат, или не дай боги захватят, будет ужасный моральный удар для всего немецкого флота. Учебной лодки из «кракена» тоже делать не будем – вдруг её новички угробят? Поэтому решено. U-95 с почетом выводится из состава флота, вам и всей вашей команде, ну кто захочет, предлагается ехать в Бремен и срочными темпами строить новую лодку типа XXI. Это и будет новый «кракен». Гораздо страшнее прежнего. Команда ваша будет помогать работникам верфи – там людей не хватает, а вы будете решать организационные вопросы и ездить по стране за оборудованием. Надо постараться ввести лодку в строй в течение этого года. На ней будут отработаны технические решения для всего типа XXI. Беретесь?
- Разумеется берусь, герр адмирал. Но мне потребуется две вещи. Первая – чин капитана цур зее, чтоб мной не мог помыкать никто, не имеющий адмиральского чина. И второе – мне нужна бумага за подписями вашей и фюрера, что все должностные лица, военные и гражданские, обязаны оказывать мне содействие и не задавать лишних вопросов. Аппаратными интригами мне заниматься будет некогда, да я и не специалист. Завтра я прошу вас, герр адмирал, выступить с этим же предложением перед всей моей командой. Я думаю, большинство согласится, если не все.
Глава 3. U-3520.
   Как я и предполагал, выступление адмирала Дёница перед нашей командой имело успех и все вызвались  работать на постройке новой лодки. Вечером же все мы поехали в краткосрочные отпуска и к середине марта 1944 года уже были в Бремене, где в закрытом ангаре на территории одной из верфей уже стоял корпус нового «кракена». Лодка получила номер U-3520. Старый же «кракен» торжественно вывели из состава флота т стали разбирать на металл. Рубку было решено срезать и установить как памятник на территории военно-морского училища в Мюрвике. Но к сожалению эшелон, перевозивший рубку, стал жертвой удара американской авиации, платформа с рубкой сошла с рельсов, рубка свалилась и утонула в реке. Вот так судьба…
   Итак, мы должны работать как кораблестроители, хотя я буду скорее снабженцем. Бумагу за подписями Дёница и фюрера, как и чин я получил и буду пробивать этой бумагой бюрократические препятствия.
   Сама же новая лодка(ну и громадина) строится в закрытом эллинге под большим секретом. Мы будем жить в казарме тут же в соседнем здании. Кроме работ по постройке лодки мы также должны помогать охранять периметр нашего объекта. Кроме того, нам привезли 4 зенитные пушки Flak 8.8cm и 2 грузовика выстрелов к ним. Мы этому очень рады, хватит прятаться от американских бомбардировщиков. Пост управления зенитной артиллерией организовали на крыше эллинга. Там установили дальномер и провели телефон для связи со штабом ПВО Бремена. Вайс быстро разобрался со всеми вопросами. Теперь мы готовы! Скажу, что в будущем нам конечно же пришлось немало пострелять из этих пушек, особенно в конце июня 1944 года.
   Но главное, конечно, достройка лодки. Мы решили работать не менее 11 часов в день 13 дней подряд, а выходной делать в воскресение 1 раз в 2 недели. Работники верфи нас поддержали. Выхода нет, счет на месяцы идёт. Хотели еще сразу же нарисовать «кракена» на рубке, но я запретил – если враги неважно как, но про это пронюхают, завтра тут будет тысяча бомбардировщиков.
   Так и приступили к работе, я же приступил к добыванию запчастей и комплектующих и решению разных вопросов.